ЭЛЛИНИЗМА ИСКУССТВО (см. Эллада) — поздний этап развития античного искусства последней четверти IV—I вв. до н. э.

Вначале словом "эллинизм" обозначали факт распространения греческого языка на восточные земли (Малой Азии) и правильное употребление греческих слов неэллинами. Немецкий историк И. Г. Дройзен в работе "История эллинизма" (1836—1843) предложил обозначить этим термином значительный исторический период античного мира от года смерти Александра Македонского (323 г. до н. э.) и распада его империи на отдельные царства до 31 г. до н. э. — даты морского сражения при мысе Актиум (Акций), когда римский флот Октавиана разбил корабли объединенной флотилии Антония и Клеопатры. Это сражение означало конец династии Птолемеев в Египте и начало гегемонии Рима в Восточном Средиземноморье. По определению Дройзена, "Имя Александра означает конец одной мировой эпохи и начало другой".

Эллинизм, таким образом, представляет собой заключительную стадию развития древнегреческого искусства, основным содержанием которого было распространение достижений эллинской культуры на сопредельные страны — огромную территорию от Апеннинского полуострова на западе до Африканского побережья на юге и стран Ближнего и Среднего Востока вплоть до Индии.

Благодаря завоеваниям Великого Александра греческая философия и литература, архитектура, скульптура, живопись усваивались другими народами, постепенно ассимилируя местные традиции. Формировался общий разговорный язык на основе греческого — койне. Однако эллинистическая культура не была целостной, поэтому затруднительно говорить о едином историческом типе искусства.

Собственные традиции и особенности исторического развития присущи греческим колониям в Южной Италии и Северном Причерноморье, давнюю историю имели города Малой Азии, Сирии, Финикии. Наследником древнейшей цивилизации был Птолемеевский Египет.

Существуют споры о том, включать ли в понятие эллинизма "эллинизм в самой Греции" того же времени и начало римской культуры.

Оригинальным было искусство эллинистической Гандхары, Бактрии, Парфии, империи Кушан, государств Средней Азии.

На территории Эллады слово "ellinizein" — "уподобляться эллинам" — обозначало особый жанр народной пародии, в которой высмеивали древние эллинские мифы в грубых, вульгарных выражениях. В Древней Греции наряду с "академическим" всегда существовало другое, простонародное течение, в котором пародировали "высокое искусство". В период распространения эллинской культуры на территории завоеванные Александром, это течение значительно усилилось и частично изменило свой характер, сомкнувшись с варварскими формами искусства. По этому поводу французский исследователь Д. Шлюмберже писал:

"Весьма необычно, что морская, вернее прибрежная, эллинская цивилизация Восточного Средиземноморья всего за каких-нибудь восемь лет стремительного похода Александра вглубь Азии включила в сферу своего влияния совершенно иные по духу, континентальные и гораздо более древние цивилизации Востока... Можно было бы ожидать сильного противодействия местных культурных традиций, но этого не случилось... Повсюду эллинизм являл собой интернациональную, современную по тому времени культуру. Казалось, что благодаря грекам цивилизованный мир вступил на тот путь, на котором он должен был обрести свое единство".

Однако этого не произошло, смерть Александра и распад его империи, дальнейшие междоусобные войны усилили эксцентрические тенденции. Александр Македонский основал в Азии семьдесят городов с греческим укладом жизни и религиозными культами. Его преемник Селевк — семьдесят пять. Среди самых знаменитых — Пергам на северо-западе Малой Азии, Антиохия и Дура-Европос в Сирии, Приена в Карии, Александрия в дельте Нила с регулярной планировкой улиц, знаменитой библиотекой, сказочная Пальмира с широкими площадями и просторными храмами.

В эллинистическое время в среднем течении р. Евфрат, на Великом шёлковом пути, соединившем Месопотамию и Средиземноморье, возник город Зугма (греч. zeugma — "мост, переправа"). В 1980-х гг. в результате раскопок (город исчез в начале XII в.) обнаружены шедевры античных напольных мозаик (местность затоплена водохранилищем в 2000 г.).

Женитьба Александра Македонского сначала на дочери Дария Статире, а затем на бактрийской царевне Роксане в 327 г. до н. э. стала символичной, по примеру полководца в тот же день его соратники взяли себе в жены персиянок.

"СВАДЬБА АЛЕКСАНДРА И РОКСАНЫ" (греч., из персидск. Roxane — "Звездочка") — популярный сюжет изобразительного искусства. Александр Македонский (356—323 гг. до н. э.), великий завоеватель Азии, единственный раз в жизни влюбился. Как и подобает великому человеку, Александр решил обратить свою страсть на пользу дела. Полюбив бактрийскую царевну Роксану,  Александр-завоеватель мог взять ее силой в качестве трофея. Но полководец мечтал о создании великой державы на покоренных им землях и стремился проявлять благородство. "И его брак с Роксаной, — как пишет Плутарх, — красивой и цветущей девушкой, в которую он однажды влюбился, увидев ее в хороводе на пиру, как всем казалось, вполне соответствовал его замыслу, ибо брак этот сблизил Александра с варварами, и они прониклись к нему доверием и горячо полюбили его за то, что он проявил величайшую воздержанность и не захотел незаконно овладеть даже той единственной женщиной, которая покорила его". Свадьба состоялась в 327 г. до н. э. в Сузах, после покорения Средней Азии, Бактрии и Согдианы.

В эпоху Итальянского Возрождения в Риме, на вилле Фарнезина, принадлежавшей банкиру Агостино Киджи, Рафаэль с учениками делал росписи. В одной из комнат живописец Содома в 1509—1510 гг. написал фреску на сюжет "Свадьба Александра и Роксаны" (в начале XVI в. эта комната была спальней). Художник изобразил интерьер дворца в типично "римском стиле". На кровати под балдахином сидит полуобнаженная Роксана, и амуры одевают ее к свадьбе. Рядом — Александр протягивает невесте царскую корону.

Эпоха великих завоеваний сменилась эпохой слияния культур. Афиняне признали Александра Македонского богом, а после его смерти в Вавилоне в 323 г. до н. э. его сподвижники стали местными царями. Это явление хорошо характеризует крылатая фраза: "Греция в объятиях Востока". Примечательно также высказывание С. Рейнака: "Если бы античное искусство завершилось фронтонами Парфенона, оно было бы неполным".

Каждый исторический тип искусства может быть оценен только в единстве всех стадий его развития. Позднее искусство эллинизма на первый взгляд кажется упадочным в сравнении с предыдущими стадиями, особенно в отношении к древнегреческой классике V в. до н. э.  Главные особенности эллинистического искусства — деструктивные тенденции, противоречия содержания и формы, отсутствие гармонии и меры в отношении к человеку, простоты и ясности — всего, что составило славу греческой классики. В этом смысле показательна дисгармония души человека эллинизма, его беспокойство, неуравновешенность, страсть к аффектам, будто все чувства уже не действуют и требуются дополнительные стимулы.

Для искусства эллинизма как поздней, завершающей и критической стадии развития античного искусства характерны аналитические устремления, разрушающие целостность композиции. В результате создается ощущение, что каждая часть говорит сама за себя. Это происходило закономерно, по причине формальной эволюции стиля, когда его составляющие получают столь мощное и интенсивное развитие, что уже не могут быть согласованы между собой. Отсутствие целостности стиля дополнялось нарушениями мерности. Вместо величия — гигантомания, вместо нежности и чувственности — слащавая красивость, выражение силы превращается в грубость, страх доходит до ужаса. Из мифологии выбирали самые отталкивающие сюжеты — грубые и жестокие, рожденные в глубокой архаике и изжитые классическим искусством Афин. В этих сюжетах особо подчеркивали торжество силы, власти судьбы, неизбежности гибели. Таковы знаменитые произведения пергамской и родосской школ. Произведения художников эллинизма отличает стремление преобразовать гармонию, совершенство пластики, уравновешенность, тектоничность, пропорциональность в напряжение, эмоциональный порыв, смешать эллинские и восточные традиции. Этот дуализм разрушал целостность формы. М. Е. Грабарь-Пассек определил эту особенность как "стремление к грандиозности и любовь к деталям".

Другая черта эллинистического искусства — преобладание декоративной функции и формальных качеств образа над содержательной стороной. В творчестве античных писателей того времени отмечают "миниатюризацию психики", так ярко проявившуюся в романе Гелиодора "Эфиопика". На смену большим характерам пришло любование мелкими бытовыми деталями, житейскими радостями, "пейзажное" отношение к сюжету. Герои древних мифов и Олимпийские боги превращались в элементы оформления любовных историй.

Для эллинизма характерно смешение жанров, тем и сюжетов. В скульптуре образы теряли монументальность, становились нежными и чувственными. Так, например, в эллинистическом Египте изображения богини Исиды сохраняют традиционную иконографию, но они более телесны, чем сближаются с типами Арсинои и Клеопатры — как дань Древнего Египта античному миру, который в свое время вышел из египетского и крито-микенского искусства.

Тенденция обмирщения образов намечалась еще в период поздней классики древнегреческой скульптуры. Пракситель из Афин (ок. 390 — ок. 330 гг. до н. э.) стремился превратить мрамор в живую плоть, делал форму все более живописной. В его произведениях красота перерождалась в красивость, грация — в грациозность. Именно в его время эротика начинает теснить строгую классическую красоту. Если для Поликлета фигура амазонки была прежде всего воплощением силы и мужества, то для Праксителя даже мужское тело обретает нежную пластику, подобную женской. По тонкому наблюдению Э. Кон-Винера, Пракситель "решается еще не на все; он еще ищет обоснований и для того, чтобы обнажить книдскую Афродиту, изображает ее перед купанием. Но после него нагая красота женщины становится в искусстве самоцелью. Эпоха отразила в ней свою любовь к „нежной форме“, и даже мужское тело приближается к этой нежности".

Другой скульптор, Скопас, современник Праксителя, работавший, в частности, на строительстве мавзолея в Галикарнасе, автор знаменитой "Танцующей Менады", строил форму все более экспрессивно, пользуясь глубокими впадинами и эффектами светотени на мраморе. Это грозило потерей цельности и уравновешенности, отличавшими шедевры Поликлета и Фидия. По замечанию С. Рейнака, "Пракситель умел передать в мраморе томную мечтательность; Скопас первый выразил в нем страсть".

Чувственность и страсть парадоксальным образом соединялись в эллинистической скульптуре с натуралистическими тенденциями. В Октагональном дворе Национального музея в Риме хранится "Статуя эллинистического царя". Обнаженная фигура правителя с опорой на копье в неуравновешенной позе стилизована под древнегреческого атлета во время состязаний. В бронзовой отливке тщательно подчеркнуты вздувшиеся вены на руках, прочеканена невыбритая щетина на щеках, не упущена ни малейшая анатомическая подробность, включая яички, сделанные, как и должно быть, одно выше другого, что приводило в восторг ценителя античности И. Винкельмана.

Многообразие противоречивых деталей, излишества экспрессии стали причиной разлада в искусстве эллинистической архитектуры, демонстрирующей сочетание крайностей: от гигантомании дворцов и мавзолеев до мелочного натурализма в декоре интерьеров. Примечательно, что именно в это время классический рельеф сменяется горельефом. Поражающие динамикой и экспрессией горельефы Пергамского алтаря Зевса (164—156 гг. до н. э.) не умещаются даже в специально созданной для них архитектуре (горельефный фриз расположен не в верхней части архитектурной композиции, что положено по канонам, а на цоколе). Фигуры Олимпийских богов, сражающихся с гигантами, не "поддерживают" архитектуру алтаря; отрываясь от цоколя, они выступают наружу, выходя за пределы композиции, на ступени стереобата.

В скульптуре активно применяют бурав, сочетания мраморов разнообразной окраски, роспись и позолоту. Дисгармония пропорций и неуравновешенность постановки фигуры отличают знаменитую статую "Венеры Милосской" — типичное произведение кризисной эпохи.

Наряду с деструктивными тенденциями проявлялись "охранительные", отсюда неоакадемизм как способ сохранения собственно эллинского классического наследия в условиях усиления внешних влияний.

Истинно академичной, хотя и великолепной, с ее холодной красивостью является статуя "Аполлона Бельведерского" работа Леохара, придворного скульптора Александра Македонского (330—320 гг. до н. э.).

Эклектичное соединение элементов греческой и азиатской культур не дает оснований говорить об "эллинистическом стиле", а лишь о конгломерате традиций. Иногда эллинистическое искусство называют "античным барокко". Динамика и экспрессия произведений поздней античности дают повод к такому названию, но понимать его следует лишь как эпитет.

Эллинистическая традиция не закончилась с завоеванием Греции Римом (падение Коринфа в 146 г. до н. э. считают условной датой конца греческого периода античной истории). Утонченные лики, горящие глаза, по-античному витые кудри волос, тонкие пальцы и изящные запястья, которые мы видим на фаюмских портретах, византийских иконах, мозаиках и фресках, свидетельствуют о том, что традиция эллинистического искусства сохранялась в Средневековье, в особенности на Востоке, а затем стала одним из основных факторов стремительного взлета искусства Итальянского Возрождения. Эллинистическая традиция, через посредство Византии, была основной и в формировании оригинального исторического типа древнерусского искусства.