ЧАРЛЬЗ КАМЕРОН

Чарльз Камерон ( англ. Charles Cameron; 1745/46, Лондон — 19 марта 1812, Санкт-Петербург) — один из первых палладианских архитекторов, работавших в России. По происхождению шотландец. Родился в Лондоне (точная дата рождения неизвестна) в семье строительного подрядчика. Учился у отца в его «Компании плотников», познакомился с архитектором И. Веаром, который привлек его к работе над книгой о термах древних римлян. После смерти Веара в 1766 Камерон отправился в Италию, с тем чтобы завершить этот труд, попутно исправив неточности А. Палладио, который подробно обмерил и описал римские термы в XVI веке.

До приезда в Россию (1779 г.) он жил в Италии, где изучал произведения античной архитектуры, особенно углубленно занимаясь римскими термами. Эта исследовательская деятельность Камерона, нашедшая отражение в его научном трактате о римских банях, опубликованном в 1772 г., сказалась впоследствии в высоком и тонком профессиональном мастерстве архитектора.(Фундаментальный труд «Термы Римлян», с собственными рисунками и обмерами был переведён на русский в 1930-х годах.) Работал в стиле - классицизм.

Любите ли вы детективные истории? В биографии человека, о молодости которого я хочу рассказать, не было преступлений. Тем не менее в течение всей жиз­ни он должен был скрывать свое происхождение, вы­давать себя за другого, изучать историю чужого ро­да, придумывать несуществующий герб. Почему?

Прежде чем ответить на вопрос, давайте познако­мимся с этим человеком. Чарльз Камерон, архитектор. В 1779 году приехал в Россию из Англии. Творческий гений Камерона создал постройки, кото­рые по праву составляют гордость русского искус­ства конца XVIII — начала XIX века. Да и нам они дороги.

Многих поэтов вдохновляли произведения Камеро­на. Особое место в творчестве зодчего занимает Пав­ловск. Если в других произведениях он следовал замыслам своих предшественников, то честь создания Павловска целиком принадлежит Камерону. Его ру­ка чувствуется во всех частях дворца и парка, не­смотря на то, что после опалы и смерти Камерона в Павловске работали многие архитекторы. Камерон построил еще несколько парковых павильонов, со­здал превосходные интерьеры в Царском Селе (Пуш­кине). Им были сделаны проекты Батуринского двор­ца графа Разумовского и других построек. Работы Камерона стоят в ряду лучших произведений русско­го классицизма.

Долгое время ранний период биографии Камерона был неясен для исследователей. В середине 30-х го­дов крупным историком архитектуры В. Н. Талепоровским была создана версия, впервые показавшая целостную картину молодости Камерона. По мнению Талепоровского, он был аристократом, потомком одного из старейших шотландских родов, ближайшим соратником Чарльза-Эдуарда Стюарта, претендента на английский престол. Значение труда этого исследователя для изучения творчества Ка­мерона огромно. В заключении его книги чувствуется уверенность и удовлетворение проделанной работой. Но неожиданно для читателя там появляется стран­ная фраза:

«Инкогнито Чарльза Камерона, создан­ное им самим и так ревниво оберегаемое временем, должно быть в конце концов раскрыто».

Что же заставило серьезного исследователя, посвя­тившего большую часть жизни изучению творчества Камерона, усомниться в верности своих мыслей, оста­вить потомкам решение проблем, занимавших его в течение нескольких десятилетий? Не вдаваясь в под­робности, интересные лишь для историка, обратимся к одному эпизоду, который может пролить свет на причины сомнений Талепоровского. Он, безусловно, знал, что, по английским данным, политический дея­тель Чарльз Камерон, отождествляемый Талепоров­ским с архитектором Камероном, умер задолго до появления последнего в России: в 1760 году по до­роге в Глазго при невыясненных обстоятельствах. Из этого делался вывод, что Камерон, возможно, не умер, а уехал в Россию.

Однако сведений о том, что эти два Камерона на самом деле одно лицо, у нас нет. Документы не да­ют веских оснований сомневаться, что Чарльз Каме­рон — военачальник, мятежник, воспитанник претен­дента на английский престол — действительно умер в 1760 году. Кто же тогда был знаменитым русским архитектором? Трудно утверждать, что какой-то чело­век, узнав от умирающего историю его жизни, спустя 19 лет уехал в Россию и выдавал себя в Петербурге за аристократа-эмигранта, чтобы найти применение своим блестящим архитектурным способностям и эн­циклопедическим знаниям. Остается предположить, что во второй половине XVIII века в Англии жили два человека, носившие фамилию и имя «Чарльз Ка­мерон». Недавно автору данной статьи удалось най­ти в Ленинской библиотеке документы, подтверж­дающие это. Оказалось, что те люди были знакомы и уважали друг друга.

Сегодня мы впервые можем с достаточной уверен­ностью назвать дату рождения архитектора Камеро­на и рассказать о его происхождении. В английских архивах исследователем Изобел Рай были найдены материалы, которые в сопоставлении с данными, имеющимися в нашей стране, способны раскрыть ин­когнито Чарльза Камерона. Он не был аристокра­том, никогда не ездил в Шотландию, не воспитывал­ся в Риме, не был военачальником или мятежником. Чарльз Камерон был сыном плотника, но не рядово­го мастера, а подрядчика, члена знаменитого в то время в Лондоне ремесленного цеха, сохранившего средневековые традиции и названия. Его отца звали Уолтер. Но почему эти данные были найдены лишь в наши дни, а не раньше? Если прежде материалы о Камероне искали в тех архивах, куда могли попасть документы, связанные с его архитектурной деятель­ностью, то теперь круг поисков был расширен. Мно­гие ценные сведения получены... из старых дел анг­лийского налогового ведомства, а также из архива цеха плотников.

И. Рай удалось выяснить, что Чарльз был в 1760 году официально зачислен учеником к своему отцу Уолтеру Камерону. У цеха плотников существо­вала традиция заканчивать семилетнее обучение своих будущих членов, когда им исполнится 24 года. Бла­годаря этому появилась возможность определить год рождения Камерона. Итак, Чарльз Камерон родился в 1743 году, а не в 1728-м, как предполагалось до по­следнего времени. Конечно, эти расчеты приблизи­тельны. Но, во всяком случае, они позволяют с большей вероятностью отнести время рождения Ка­мерона к началу 40-х годов XVIII столетия.

Учеба в цехе плотников не пришлась по душе Ка­мерону. Куда больше ему нравилось работать в мас­терской главы цеха плотников Исаака Вэара. Там он был не столяром, плотником или краснодеревщи­ком, а рисовальщиком. Крупный практик и теоретик архитектуры того времени Исаак Веар заметил гра­фические способности юноши. В 1765 году он при­влек Камерона к работе над гравюрами для переиз­дания книги известного мецената лорда Барлингтона.

Интереснейшая фигура — Ричард Барлингтон! Он дважды имел право на титул графа. Громоздкий список высоких должностей, которые он занимал в правительстве, можно заменить лаконичным совре­менным словом - «министр». Для нас интересно, по­жалуй, даже не то, что Барлингтон был хорошим ар­хитектором. Важнее, что он был основоположником того направления в английском классицизме, выра­жением которого впоследствии стало творчество и Камерона. Отличительной чертой этого течения яви­лось глубокое изучение и знание архитектуры антич­ности и итальянского Возрождения.

Весной 1767 года Камерон понял, что его не мо­жет удовлетворить ни учеба в цехе плотников, ни техническая доработка иллюстраций к чужим трак­татам. Он порывает с цехом плотников и решает стать архитектором. Камерон задумывает книгу, посвящен­ную архитектуре Древнего Рима, и уезжает в Италию.

Но только ли возможность собрать материал для книги привлекала Камерона? Конечно, нет.

Рим в конце XVIII века был центром художе­ственной мысли. Архитекторы, рисовальщики, гра­веры, живописцы разных национальностей, уже зна­менитые или совсем юные, образовали буйную, вос­торженную часть римского населения. Они жили, встречаясь и споря; остро чувствовали новые веяния искусства. Именно здесь суждено было сформировать­ся принципам нового искусства будущих десятиле­тий. Художественное наследие Древнего Рима обиль­но питало воображение. Произведения античной куль­туры можно было увидеть в Ватикане, в частных коллекциях, но самый живой интерес вызывали но­вые статуи, архитектурные детали, извлекаемые из-под земли в ходе раскопок.

В Риме начинается архитектурная биография Чарльза Камерона. Здесь он сумел проникнуть в тайны античного искусства. Сила таланта сделала его не подражателем, но новатором, смелость которого в переосмыслении классического наследия не превзойде­на. Уверенность Камерона в своих силах основыва­лась на проникновенном чувстве и опыте, приобретен­ном бесчисленными зарисовками, обмерами и даже археологическими изысканиями.

В Риме произошла знаменательная для Камерона встреча. Он познакомился с Шарлем Луи Клериссо, французским архитектором, рисовальщиком, антиква­ром, опытным педагогом. В 70-х годах Клериссо де­лал проект «античного дома» для русской императри­цы. Но проект стоил чрезмерно дорого, и Екатери­на II отказалась от услуг Клериссо. Вскоре после этого в Петербург приехал Камерон, которому и бы­ло поручено переработать проект. Не был ли Клерис­со человеком, с которым связан приезд Камерона в Россию? В возрасте 36 лет он приезжает в Петербург. Нам остается ответить на вопрос, почему Камерон скрывал происхождение и прошлое. Екатерина II ста­ралась превзойти европейские дворцы не только блеском балов и красотой построек, но и собранием у себя знаменитых модных или просто заниматель­ных личностей, которых только можно было заполу­чить в Петербург. Императрица принимала великого философа Дени Дидро и не возражала против приез­да знаменитого шарлатана графа Калиостро.

Камерон скрывал свое незнатное происхождение, выдавал себя за аристократа-эмигранта для того, что­бы заинтересовать Екатерину II, представиться зага­дочным, респектабельным и изящным. Он сумел про­извести нужное впечатление, выдав себя за отпрыс­ка знатной фамилии, о которой было в то время мно­го разговоров. Клан Камеронов прославила романти­ческими похождениями мисс Дженни. Она участвова­ла во главе собственных войск в битве при Гленофане, была возлюбленной претендента на английский престол. Памфлеты о ней были широко распростране­ны в Лондоне. Возможно, из них Камерон и получил сведения, нужные для того, чтобы рассказать Екате­рине II о своих знатных однофамильцах. Рассказ его привел в восторг императрицу. Она писала барону Гримму:

«В настоящее время я увлечена мистером Камероном, архитектором, шотландцем по происхож­дению, якобистом (то есть приверженцем Стюартов, короля Якова. — Ред.) и по убеждениям и по при­роде... Это голова, голова, вызывающая во­ображение...»

В Петербург Камерон приехал в 1779 году по приглашению Екатерины II. Камерон остается в Петербурге. Именно в России суждено было ему возводить дворцы и разбивать парки. Творчество Камерона неотделимо от русской культуры XVIII века. Значение его как одного из основоположников русского классицизма чрезвычайно велико.

Императрица, восхищённая его познаниями и декоративным искусством зодчего, стала давать ему многие поручения по украшению Царскосельской резиденции. Увлечённая античностью, она пожелала воссоздать у себя атмосферу древнего Рима, и Камерон с 1780 года, воспроизводя в миниатюре хорошо изученные им римские термы, строит у восточного конца Большого Екатерининского дворца двухэтажный корпус с Холодными банями на первом этаже, и парадными помещениями — Агатовыми комнатами на втором. Они были выстроены в новом, невиданном ранее стиле классицизма, богато отделаны агатом, яшмой, мрамором, позолоченной бронзой. Через овальную лоджию-вестибюль можно выйти в Висячий сад, устроенный на уровне второго этажа.

От Висячего сада под прямым углом к Большому дворцу на высоком цокольном этаже возвышается протяжённая галерея-колоннада, завершающаяся в парке у озера эффектной лестницей, украшенной бронзовыми изваяниями.
В архитектуре фасада Агатовых комнат и Камероновой галереи использован своеобразный приём противопоставления грубой рустованной обработки цокольных этажей терм и галерей чрезвычайно тонкой прорисовке архитектурных форм и деталей обоих сооружений.

Ансамбль Камероновой галереи, терм и висячего сада создан в 1783—1786 годах.

В 1790-е годы в Большом дворце Чарльз Камерон произвёл отделку нескольких помещений. Несмотря на разрушения дворца немецкими войсками во время Великой Отечественной войны, они уцелели, были отреставрированы, и являются характерными образцами искусства зодчего в создании дворцовых интерьеров, из которых особенно интересны Зелёная и Купольная столовые. Замечательна анфилада небольших покоев Екатерины в Зубовском корпусе дворца, среди которых необычны по отделке Опочивальня, Диванная, так называемая Табакерка, и другие.
В декоре этих помещений Камерон применил необычные методы отделки, в частности, инкрустацию слоновой костью. Наряду с этим, он применял и недорогие материалы, например, стекло с цветной подкладкой из фольги.

Интерьеры пострадали в годы войны и позднее, во время устройства в Зубовском корпусе санатория, были уничтожены. Предполагается их воссоздание.

Софийский собор в городе София (теперь часть Пушкина) около Санкт-Петербурга – одна из первых церквей в стиле Палладио, построенных в России. Строительство собора было начато в июле 1782 г. Царица пожелала иметь точную копию Константинопольской Софии вблизи своей летней резиденции и для создания проекта этой «Византийской» церкви призвала своего любимого архитектора – Чарльза Камерона. Сведущий в римской архитектуре шотландец не имел, однако, достаточного представления об архитектуре византийской. В результате, собор, украшенный дорическими портиками, более похож на знаменитую виллу Капра ла Ротонда, построенную Палладио в Виченце.

Параллельно с разнообразными работами в Царском селе, в 1782 году Камерон приступил к формированию резиденции наследника Павла — Павловска. Дворец, парк и ряд павильонов в нём созданы по его проектам и под личным наблюдением.
Пейзажный парк формировался им, исходя из особенностей рельефа, и характера растительности, в естественном лесном массиве в 1790-х годах в содружестве с художником — декоратором, известным мастером дворцово-паркового искусства и архитектором П. Гонзаго. В обширном парке 600 га.

Наверху склона, круто спускающегося к реке Славянке возвышается дворец.
На высоком цокольном этаже на главном и садовых фасадах установлены портики с колоннами своеобразно трактованного Коринфского ордера, имеющего широкий сплошь орнаментированный фриз, охватывающий весь дворцовый объём. Параллелепипед этого объёма завершён плоским декоративным куполом, барабан которого окружён часто расположенными колоннами.

Композиционно — планировочная схема дворцового ансамбля, воплотила палладианскую систему итальянских вилл в русской интерпретации.
Главный высокий объём дворца, крытый дугообразными переходами, соединён с низкими служебными павильонами по концам, фланкирующими парадный двор и подъезд к нему.
К парадному двору и ныне ведёт широкая прямая аллея, как бы растворяющаяся в далях парка.
Парадные помещения дворца, образующие анфилады по сторонам центрального зала, были изысканно оформлены Камероном с присущим его манере изяществом и искусством. Интерьеры пострадали при пожаре в 1793 году, но были возобновлены архитектором Бренна.
Дворец был подожжен нацистскими оккупантами при отступлении в 20-х числах января 1944 года Его документально точно воссоздали и реставрировали в 1960-х годах.

Неподалёку от дворца в долине реки Славянки Камерон создал несколько замечательных по гармонии с природой и красоте архитектурных композиций из павильонов и мостиков. Среди них выделяется образной близостью к античному круглому храму павильон «Храм Дружбы» (1780 — 1782 годы). В этом сооружении искусно сочетается римская ротонда с римским дорическим ордером колоннады круглого периптера.
Тогда же созданная «Колоннада Аполлона» отражает романтические настроения тех лет.
Важное место в ансамбле с дворцом и партерным регулярным «Собственным садом» занимает терраса и павильон «Трёх граций» 1800—1801 гг.
У парадного въезда на краю водоёма находится вольер.
В 1799 году через реку Славянку был переброшен горбатый мостик.

Павловский ансамбль является вершиной архитектуры и паркостроения в России конца XVIII века.

После смерти Екатерины II и воцарения Павла в 1796 г. Камерону отказывают в заказах и он отправляется на Украину в Батурин, где для гетмана Кирилла Разумовского Камерон строит к 1803 году Батуринский дворец. После смерти Павла и воцарения Александра I Камерон был вновь возвышен.

В 1802—1805 состоял главным архитектором Адмиралтейства, после него этот пост занял А. Д. Захаров.

Встретившись с произведениями Камерона, вы непременно почувствуете их красоту и изящество. Нет сомнения, вы их полюбите!

Д. ШВИДКОВСКИЙ