ЛУКА ДЕЛЛА РОББИА

Вся долгая жизнь Луки делла Роббиа была по­священа служению искусству. Скульптор родил­ся во Флоренции в 1399 или 1400 году. Им выполнено множество произведений, которые по праву зани­мают видное место в истории скульптуры Возрож­дения. Трудолюбие Луки делла Роббиа, его предан­ность искусству подчеркивал один из первых его биографов, Д. Вазари:

«...совершенно оставив юве­лирное дело, он (Лука делла Роббиа) отдался скульптуре и уже ничего другого не делал, весь день работая резцом и рисуя по ночам. И делал он это с таким старанием, что, нередко чувствуя ночью, что у него застыли ноги, он, чтобы не отходить от ри­сунка, согревал их, засунув в корзинку со струж­ками...»

Лука делла Роббиа был младшим современником великого Донателло, основоположника скульптуры Возрождения. На его глазах создавались первые произведения новой реалистической пластики, когда Донателло дал образцы совершенных статуй сидя­щего и стоящего человека, а затем — реформиро­вал рельеф, построив его по законам перспективы, наподобие живописной картины. Именно такой под­ход к скульптуре давал неограниченные возможно­сти для изучения человека и природы.

О юности Луки делла Роббиа не известно почти ничего. Предполагают, что он учился у скульптора Нанни ди Банко, одного из единомышленников и друзей Донателло. Очевидно, Лука делла Роббиа рано проявил свои способности, потому что уже в начале 1430-х годов ему была доверена ответствен­нейшая работа — исполнение кантории (кафедры для певчих) в соборе Сайта Мария дель Фьоре во Флоренции. При этом другая кантория была заказа­на самому Донателло.

Кантории украшены мраморными рельефами с изображением поющих и танцующих детей. Сравне­ние рельефов показывает, насколько различны были творческие взгляды скульпторов и их подход к теме. Однако оба решения выдержаны в рамках реалисти­ческого искусства. У Донателло преобладает стихия стремительного и озорного танца. Фигуры заслоняют одна другую, проносясь в бурном движении перед зрителем. Чтобы создать впечатление непрерывности их хоровода, скульптор разделяет рельефы лишь тон­кими колонками.

Лука делла Роббиа, напротив, отделяет массивны­ми пилястрами свои рельефы друг от друга, каждый из них задуман как изолированная и законченная композиция. Герои Луки делла Роббиа поют и му­зицируют, вкладывая в музыку всю полноту чувств. На одном рельефе мы видим двух детей, держащих тяжелую книгу нот. Трое других, постарше, загляды­вают в ноты через их плечи. Все пятеро поют с не­скрываемым старанием. Линии, которыми очерчены их руки, ноги, складки одежд, вторят друг другу, так же как вторят друг другу их голоса. Этим скульп­тор как бы доносит до нас стройность их пения. На другом рельефе привлекает внимание группа из трех юных певцов, тоже смотрящих в развернутые ноты. Лица их полны благородной гармонии. Они стоят обнявшись, объединенные одним порывом, и кажется, что и пение их должно отличаться такой же слажен­ностью. Одежды напоминают античные тоги — в их текучих линиях также заметна внутренняя гармония и музыкальность.

При всех отличиях рельефы и Донателло и Луки делла Роббиа выполнены с исключительным мастер­ством. Если Донателло сумел выразить стихию са­мозабвенного танца, то Лука делла Роббиа передал средствами пластики красоту ансамблевого пения.

Связан с музыкой и другой рельеф Луки делла Роббиа, выполненный для кампанилы (колокольни) флорентийского собора. Этот рельеф шестиугольной формы создавался в конце 1430-х годов в дополнение к рельефам столетней давности, исполненным Андреа Пизано. Композиция Луки делла Роббиа изображает аллегорию поэзии. На ней показан Ор­фей, декламирующий стихи, аккомпанируя себе на лютне. Рельеф слегка поврежден от долгого пребы­вания под открытым небом (он лишь недавно пере­несен в музей собора), однако и сейчас в лице Ор­фея, во всей его фигуре ощущается творческий по­рыв. А рядом с поэтом замерли очарованные звука­ми звери и птицы — львы, кабан, волк, орел, утка, гусь, сокол, цапля. Их присутствие вносит в рельеф нечто волшебное, сказочное.

Больше всего, однако, Лука делла Роббиа полу­чил известность благодаря произведениям, испол­ненным в технике майолики. Основными материа­лами для итальянских скульпторов в XV веке ос­тавались мрамор и бронза. Лука делла Роббиа то­же работал в обоих материалах, но они были доволь­но дороги и требовали долгой обработки. Их пыта­лись заменить гипсом или терракотой (обожженной глиной), однако безуспешно. И гипс и терракота не­долговечны, лишены красивой фактуры. Тут не могла помочь даже раскраска, наносившаяся сверху.

Все это, очевидно, прекрасно осознавал и Лука делла Роббиа. Экспериментируя, он начал искать новые материалы для скульптуры. Вот что пишет об этом Д. Вазари:

«Обратив же внимание на то, что глина обрабатывалась легко и без большого труда и не хватало только найти способ, при котором работы, из нее изготовленные, могли бы сохраняться про­должительное время, он начал размышлять, пока не нашел способ защитить их от повреждений време­нем, и, проведя много испытаний, он обнаружил, что если покрывать их сверху глазурью, составлен­ной из олова, глины, антимония и других минералов и смесей, прокаленных на огне в особой печи, то действие будет отличнейшее и глиняные изделия сделаются чуть ли не вечными. За этот способ рабо­ты он, как изобретатель, удостоился величайшей славы, и все грядущие века будут ему за это обя­заны».

Вазари неточен в одном: техника, которая извест­на под названием майолики, использовалась и ра­нее. Но именно Лука делла Роббиа впервые приме­нил ее для крупных скульптурных работ. Он внес в эту технику усовершенствования, сделавшие изго­товление скульптуры из майолики фамильным секре­том семьи делла Роббиа. От Луки этот секрет уна­следовал его племянник Андреа делла Роббиа, а от последнего — его сын Джованни. И вплоть до XVI века применение майолики в пластике остава­лось привилегией семейства делла Роббиа.

Майолика действительно решила все проблемы: глина при покрытии глазурью и обжиге приобрела необходимую прочность, а яркость и долговечность красок (сначала только синей и белой, а позднее еще и зеленой, желтой, коричневой) придавали скульптуре достоинства живописи.

Одним из первых опытов Луки делла Роббиа в новой технике явился рельеф «Воскресение», испол­ненный в 1443—1445 годах для интерьера флорен­тийского собора. Изображая евангельскую легенду о восставшем из гроба Христе, скульптор построил сложную, но глубоко продуманную композицию. Фи­гура Христа помещена в центре. Справа и слева от него летят ликующие ангелы. Стражники, охраняв­шие гроб с телом, показаны спящими в различных позах. «Воскресение» было помещено в люнете над дверью, и достоинства майолики выступают в нем чрезвычайно рельефно: белые фигуры особенно четко читаются на синем фоне. Сочетание ярких чистых красок придает композиции из майолики оптимисти­ческое, радостное звучание.

Характерным произведением Луки делла Роббиа может служить также одно из многочисленных изо­бражений «Мадонны с младенцем и ангелами», да­тируемое 1470-ми годами. Спокойна и нежна бо­гоматерь. Она поддерживает благословляющего мла­денца Христа и кажется флорентийской горожанкой.

Вазы с цветами в руках ангелов усиливают жанро­вое звучание рельефа. Все изображение обрамлено орнаментом с ветвями и цветами на белом фоне. Торжественность, праздничность, которых худож­ник добивался строгим равновесием композиции и мерцанием ярких красок, несомненно, нравились современникам Луки делла Роббиа, и он получал множество заказов.

Именно созданием рельефов в майолике, изобра­жающих чаще всего мадонну с младенцем или покло­нение Христу, был занят скульптор в последние годы жизни. Их сохранилось довольно много. Они обычно просты и незатейливы, но простота эта — свиде­тельство большого мастерства и мудрости автора. А после смерти Луки делла Роббиа эти мотивы мно­гократно повторялись его учениками и продолжателями настолько они были совершенны и привле­кательны.

Сейчас рельефы из майолики, созданные если не самим Лукой делла Роббиа, то его последователями, представлены во всех крупнейших музеях мира. И сегодня они кажутся столь свежими и живыми, что с трудом можно поверить в то, что их автор жил в XV веке.

У прерафаэлитов XIX века популярность произведений делла Роббиа была так велика, что в английском Биркенхеде в 1894 г. заработала мануфактура, специализировавшаяся на выпуске керамики «под делла Роббиа».