|
ИЛЬЯ ЕФИМОВИЧ РЕПИН
Илья́ Ефи́мович Ре́пин (24 июля [5 августа] 1844, Чугуев, Российская империя — 29 сентября 1930, Куоккала, Финляндия) — русский художник-живописец, мастер портрета, исторических и бытовых сцен, академик Императорской Академии художеств.
Мемуарист, автор ряда очерков, составивших книгу воспоминаний «Далёкое близкое». Преподаватель, был профессором — руководителем мастерской (1894—1907) и ректором (1898—1899) Академии художеств, одновременно преподавал в школе-мастерской Тенишевой; среди его учеников — Б. М. Кустодиев, И. Э. Грабарь, И. С. Куликов, Ф. А. Малявин, А. П. Остроумова-Лебедева, давал также частные уроки В. А. Серову.
Илюша Репин
 Необыкновенное происшествие случилось с сыном чугуевского поселянина Репина Илюшей. Когда пленила сердце мальчика подруга сестры Усти кареглазая Галя, он для нее вырезал из бумаги самых красивых коней и разрисовал самое нарядное пасхальное яичко - «писанку», написал с восхищенной девочки акварельный портрет. Мало того. Составил Илюша план окончательно поразить и очаровать длиннокосую Галю! Вот только взрослые мешали...
 С трудом дождался Илюнька большого престольного праздника, в который по обычаю все уходили в соседнее село в церковь, и в прекрасный солнечный день с замирающим сердцем один подошел к самому лучшему дому в мире — к Галиной хате.
Ярко сверкала только что побеленными стенками глинобитная украинская хата. Как огромный белый лист, поднималась перед мальчиком ее необозримая белая стена, и, задыхаясь от творческого волнения, Илюша вынул кисти и краски.
Никогда такой большой картины не рисовал двенадцатилетний Илюша. Никогда не было перед ним такого большого белого «листа». Мальчик торопился - ах, только бы успеть!..
 И успел.
Когда Галя с родителями подошли к своей хате, им показалось, что они видят сон: ярко цвели на белой стене нарисованные пионы и высокие мальвы, поворачивали золотые головы к солнцу огромные подсолнухи, и посреди всех этих цветов смеялась сама Галя - очень похожая!
Неизвестно, что успела подумать и почувствовать Галя, но навсегда запомнил юный художник, как на всю улицу ругалась Галина мать, не помня себя от ярости и без устали находя новые нелестные эпитеты для «того скаженного, що спакостив хату»...
- Господи! Хоть бы ты маляром стал! - в отчаянии сказали Илюньке дома. - А то живешь ни себе, ни людям, да еще чужие стены пачкаешь.
Вот тебе и вся благодарность!
Мало того, позор продолжался. Позвали двоюродного брата Илюши Троньку, тоже «художника», чтобы он соскоблил написанную на стене «фреску». Очень нравилась Троньке Илюшина работа. Очень жалко было ее соскабливать. Но сила солому ломит. Работает Тронька, и исчезают под его рукою нарядные пионы и мальвы, и не смеется уже больше на стене нарисованная Галя.
 И тут случилось маленькое чудо. Глядела-глядела Галина мать, как работает Тронька, сердце ее понемногу отошло, и поняла вдруг женщина, какие сокровища гибнут под Тронькиной рукой. И попросила она - сама! - оставить один подсолнух :
- Як живий, будь вин неладный!..
И, стесняясь своей неожиданной просьбы, пошутила :
- Нехай расте, може, семечки будут!..
Неизвестно, какие мысли и чувства пронеслись в голове женщины, никогда, наверное, и не видевшей настоящей картины, но, может быть, и подумала она про сорванца, заглядывающегося на ее кареглазую Галю: «Художник!..»
Художник!
Как же стал художником маленький Репин? Как прорезался в нем первый интерес к рисованию, дало росток первое семечко искусства? ...Скучен и уныл был городок Чугуев - центр военных поселений на Украине. По указу царя Александра I, под началом жестокого временщика Аракчеева было создано специальное военно-земледельческое сословие. Крестьяне, пашущие землю, были обязаны обучаться военному делу. Жизнь их подчинили строгой дисциплине. И жили они словно не в настоящем поселке, а внутри холодного и аккуратного чертежа. Одинаковые домики стояли на одинаковых расстояниях друг от друга. В одинаковые окна смотрели дети, в одинаковые двери входили люди. Как тут домики не спутать? И разрешило начальство военным поселянам делать на дверях разные ручки. Только по ручкам домики и различали...
 Как в таком скучном городе мальчику стать художником?
Но сама воля вольная врывалась, вскакивала, влетала во двор Репиных с дикими конями: отец Репина, «билетный солдат», занимался торговлей лошадьми. Дешево покупали Репины у богатых донских казаков-атаманов диких, необъезженных коней. Прямо на степь задонецкую смотрели большие ворота репинского двора, и сюда загоняли табун. Посреди пустоши, рядом с двором, был врыт в землю крепкий столб. Поймав арканом дикого коня, его притягивали к столбу, насильно, борясь, седлали, и бесстрашный калмык, взвизгнув, птицей взлетал на него.
И начиналось единоборство коня с человеком.
Сколько раз видел Илюнька, как на прыгающем, встающем на дыбы коне, пытающемся стряхнуть седока, вылетал калмык в далекую степь и через несколько часов возвращался усталый, взмыленный конь, впервые в своей жизни покорившийся человеку.
 Но бывали неукротимые жеребцы, которых выводили «на цепях», жеребцы, готовые умереть, но не покориться. Они кусали, били людей копытами и боролись до тех пор, пока сами не погибали.
Подолгу смотрел мальчик на эти битвы человека с конем. И еще совсем маленьким очень просил, чтобы брали его в седло на водопой. Сидит Илюнька на холке коня перед взрослым всадником и замирает от ужаса, когда конь погружается в бездну воды, в отраженные рекой облака. Но вот заколышутся облака — ударит конь ногой по воде. Вспенится вода. Брызги, сверкая на солнце, долетят до разгоряченного лица мальчика. Ах, как весело и страшно!
И решил Илюнька сделать сам себе коня. Своего. Что это было - скульптура или игрушка?..
В своей книге «Далекое близкое» переносится Илья Ефимович Репин в далекое детство.
...Угнали батеньку в солдаты — ни слуху о нем, ни духу. И мальчик, тоскующий об отце, в новой игрушке находит себе развлечение:
«С утра... я принимаюсь за своего коня. Я давно уже связываю его из палок, тряпок и дощечек, и он уже стоит на трех ногах. Как прикручу четвертую ногу, так и примусь за голову, шею я уже вывел и загнул - конь будет «загинастый».
Маменька шьет шубы осиновским бабам, на заячьих мехах, и у нас пахнет мехом... Я подбираю на полу обрезки меха для моего коня; из них делаю уши, гриву, а на хвост мне обещали принести, как только будут подстригать лошадей у дяди Ильи, настоящих волос из лошадиного хвоста.
Мой конь большой, я могу сесть на него верхом; конечно, осторожно, чтобы ноги не разъехались: еще не крепко прикручены. Я так люблю лошадей и все гляжу на них, когда вижу их на улице. Из чего бы это сделать такую лошадку, чтобы она была похожа на живую? Кто-то сказал — из воску. Я выпросил у маменьки кусочек воску - на него наматывались нитки. Как хорошо выходит головка лошади из воску! И уши, и ноздри, и глаза - все можно сделать тонкой палочкой; надо только прятать лошадку, чтобы кто не сломал: воск нежный.
...Потом я стал выпрашивать себе огарки восковых свечей от образов, и у меня уже сделаны целых две лошадки. А сестра Устя стала вырезывать из бумаги корову, свинью; я стал вырезывать лошадей, и мы налепливали их на стекла окон.
По праздникам мальчишки и проходящие мимо даже взрослые люди останавливались у наших окон и подолгу рассматривали животных.
Я наловчился вырезывать уже быстро. Начав с копыта задней ноги, я вырезывал всю лошадь; оставлял я бумагу только для гривы и хвоста -кусок и после мелко, вроде волосков, разрезывал и подкручивал ножницами пышные хвосты и гривы у моих «загинастых» лошадей. Усте больше удавались люди: мальчишки, девчонки и бабы в шубах. К нашим окнам так и шли.
Кто ни проходил мимо, даже через дорогу переходили к нам посмотреть, над чем это соседи так смеются и на что указывают пальцами. А мы-то хохочем, стараемся и все прибавляем новые вырезки.
И вот нехитрое начало моей художественной деятельности. Она была не только народна, но даже детски простонародна. И Осиновка твердо утаптывала почву перед нашими окнами, засыпая ее шелухой от подсолнухов».
Так, на оконном стекле, образовалась первая выставка работ маленького Илюши, и работы мальчика увидели первые зрители.
Ариадна ЖУКОВА
|
