В самом широком понимании ритм — временная структура любых воспринимаемых процессов, образуемая акцентами, паузами, членением на отрезки, их группировкой, соотношениями по длительности и т. п. Ритм речи в этом случае — произносимые и слышимые акцентуация и членение, не всегда совпадающее со смысловым членением, графически выражаемым знаками препинания и пробелами между словами. В музыке ритм — это её распределение во времени или (более узко) — последовательность длительностей звуков, отвлечённая от их высоты (ритмический рисунок в отличие от мелодического).
Такому описательному подходу противостоят точки зрения, признающие ритм особым качеством, отличающим ритмичные движения от неритмичных; но этому качеству они дают противоположные определения. Одна из них понимает ритм как закономерное чередование или повторение и основанную на нём соразмерность; идеал ритма — точно повторяющиеся колебания маятника или удары метронома. Эстетическое впечатление от таких ритмических движений объясняется "экономией внимания", облегчающей восприятие и способствующей автоматизации мускульной работы (например, при ходьбе). В речи автоматизация проявляется в тенденции к равной длительности слогов или промежутков между ударениями. Чаще речь признаётся ритмичной лишь в стихах (где имеется определённый порядок чередования слогов, ударных и неударных или долгих и кратких), что приводит к отождествлению ритма с метром (в музыке — с тактом, музыкальным метром).
Но именно в поэзии и музыке, где роль ритма особенно велика, его чаще противопоставляют метру и связывают не с правильной повторяемостью, а с трудно объяснимым "чувством жизни", захватывающей силой устремления вперёд и т. п.
"Ритм — это основная сила, основная энергия стиха. Объяснить его нельзя"
(В. В. Маяковский, "Как делать стихи").
В противоположность определениям ритм, основанный на соизмеримости (рациональности) и устойчивой повторности (статике), здесь подчёркивается эмоциональная и динамическая природа ритма, которая может проявляться и без метра (в ритмической прозе и свободном стихе) и отсутствовать в метрически правильных стихах.
Эмоциональная (динамическая) и рациональная (статическая) точки зрения не исключают друг друга. Ритмичными можно назвать те движения, которые при восприятии вызывают своего рода резонанс, сопереживание, выражающееся в стремлении воспроизводить эти движения (ритмические переживания непосредственно связаны с мышечными ощущениями, а из внешних ощущений — со звуками, восприятие которых часто сопровождается внутренним воспроизведением). Для этого необходимо, с одной стороны, чтобы движение не было хаотичным, имело бы определённую воспринимаемую структуру, которая может быть повторена, а с другой стороны, чтобы повторение не было механическим. Ритм переживается как смена эмоциональных напряжений и разрешений, которые при точных, маятникообразных повторениях исчезают. В ритме, таким образом, объединены статические и динамические признаки, но поскольку критерий ритмичности остаётся эмоциональным и, следовательно, в значительной мере субъективным, границы, отделяющие ритмичные движения от хаотичных и механических, не могут быть строго установлены, что делает законным и описательный подход, лежащий в основе многих конкретных исследований речевого и музыкального ритма.
Чередование напряжений и разрешений (восходящих и нисходящих фаз) придаёт ритмическим структурам характер периодичности, что следует понимать не только как повторение определённой последовательности фаз, но и как её "закруглённость" (дающую повод к повторению) и завершённость, позволяющую воспринимать ритм и без повторений. Ритмическое впечатление может быть создано композицией в целом (завязка и развязка аналогичны восходящей и нисходящей ритмическим фазам), её делением на части (например, драмы антрактами). В отличие от этих композиционных членений к собственно ритмическому строению обычно относят более мелкие членения, связанные с такими физиологическими периодичностями, как дыхание и пульс, которые являются прообразами двух типов ритмических структур. Сравнительно с пульсом дыхание ближе к эмоциональным истокам ритма и дальше от механической повторяемости; его периоды обладают ясно воспринимаемой структурой и четко разграничены, но их величина, обычно соответствующая приблизительно 4 ударам пульса, легко отклоняется от этой нормы. В речи и музыке дыхание лежит в основе фразировки, определяя величину фразировочной единицы (колона или, как её иногда называли в музыке, "ритма"), создавая паузы и естественную форму мелодической каденции (буквально "падения" — нисходящей фазы ритмической единицы), обусловленную понижением голоса к концу выдоха (повышение перед паузой выражает вопрос или незаконченность, позволяющую образовать сложные периоды). Чередование мелодических повышений и понижений (каденций) образует "свободный, несимметричный ритм" без постоянной величины ритмических единиц, характерный для многих фольклорных форм (начиная с первобытных и кончая русской протяжной песней),григорианского хорала и др.
Размеренность в таком мелодическом (интонационном) ритме возникает благодаря присоединению пульсационной периодичности, что в особенности проявляется в песнях, связанных с телодвижениями (плясовых, игровых, трудовых). В пульсе повторяемость преобладает над оформленностью и разграниченностью периодов, завершение периода есть толчок, импульс, начинающий новый период, удар, по отношению к которому остальные моменты как неударные являются второстепенными и могут быть представлены паузой. Пульсационная периодичность свойственна ходьбе, равномерным трудовым движениям, в речи и музыке она определяет темп — величину промежутков между ударениями. Деление пульсацией первичныхритмико-интонационных единиц дыхательного типа на равные доли, порожденное усилением моторного начала, усиливает двигательные реакции при восприятии и тем самым ритмическое переживание. Таким образом, уже на ранних стадиях фольклора песням протяжного типа противостоят "скорые" песни, производящие в большей степени ритмические впечатление. Отсюда известное уже в античности противопоставление ритма и мелодии, причём чистым выражением ритм признаётся танец и музыка, исполняемая на ударных и щипковых короткозвучных инструментах. В новое время ритмический характер также приписывается преимущественно маршевой и танцевальной музыке, а понятие ритмчаще связывается с пульсом, чем с дыханием. Однако одностороннее преувеличение пульсационной периодичности приводит к механическому повторению и подмене чередования напряжений и разрешений равномерными ударами (тогда как дляритмического восприятия ряда ударов необходимы различия между ними, позволяющие объединять их в группы).
На пульсации основана субъективная оценка времени и, следовательно, "рациональная", времяизмеряющая, или квантитативная, ритмика, характерная для эпох синкретического, но не фольклорного, а профессионального искусства, получившая классическое выражение в античности. Соразмерность здесь обусловлена не физиологическими тенденциями, а эстетическими требованиями. Равенство временных величин становится частным случаем их пропорциональности, наряду с которым существуют другие "роды Ритма" (соотношения "арсиса" и"тезиса" — восходящей и нисходящей частей ритмической единицы) — 1: 2, 2: 3 и др. Пропорции в квантитативной ритмике достигают большой сложности, создавая как бы архитектуру во времени.
Ведущая роль танца обусловлена не столько двигательной, сколько его пластической природой, обращенной к зрению, которое для ритмического восприятия в силу психофизиологических условий требует прерывистости движения, смены картин, длящихся определённое время. Именно таким был античный танец, ритм которого заключался в смене танцевальных поз ("схем"), разделённых "знаками" или "точками" (греч. "семейон" имеет оба значения).
Удары в квантитативной ритмике — не импульсы, а границы сопоставляемых по величине отрезков, на которые делится время. Восприятие времени сближается здесь с пространственным, а понятие ритма — с симметрией. Подчинение временных соотношений определённым заданным формулам, отличающее танец от любых других движений, переносится и на жанры, непосредственно с танцем не связанные (например, эпос), где словесный текст укладывается в предустановленные стиховые формулы. Благодаря различиям слогов по длительности стиховой текст становится мерой (метром) для ритма, но только как последовательность долгих и кратких слогов; собственно ритм ("течение") стиха, деление на арсисы и тезисы и определяемая ими акцентуация, не связанная со словесными ударениями, относится к музыкально-танцевальной стороне синкретического искусства. На античную ритмику опираются представления о ритме как о стройности и размеренности и о метре как о проявлении ритма на речевом материале. Последнее неверно уже по отношению к античности, знавшей свободный (неметрический) речевой ритмораторской прозы. Возникшие в конце античности чисто речевые стихи, основанные на словесных ударениях, также получили название "ритмов" в отличие от квантитативных "метров".
В "ритмическом" стихосложении, достигшем полного развития в новое время, проявляется третий (после интонационного и квантитативного) тип ритма — акцентный, свойственный поэзии и музыке, отделившимся друг от друга и от танца. Развивающиеся на фоне "искусственной" "книжной" прозы (а не устной речи, как метрическое стихосложение) новые стиховые системы подчёркивают динамическую и эмоциональную стороны ритма. Стиховые размеры регулируют акцентные импульсы, а не временные соотношения. При этом свобода и разнообразие ритма ценятся выше его "правильности" (подчинения правилам стихосложения). В реальном звучании предписанная правилами схема стиха взаимодействует с разнообразными акцентами и членениями текста, и это допускаемое в рамках схемы разнообразие играет доминирующую роль и в качестве собственно ритма стиха обычно противопоставляется его метру. Так, в силлаботоническом стихосложении, метр которого устанавливает правильное чередование сильных и слабых слогов, ритмическое разнообразие достигается тем, что в определённых условиях словесные ударения могут быть не на каждом метрическом ударении, а иногда приходятся и на метрически слабый слог. Дальнейшее разнообразие создаётся размещением словоразделов, синтаксических пауз и фразовых акцентов.
Аналогичное противопоставление ритма и метра возникает и в отделившейся от стиха музыке. Музыкальный метр представляет собой идеальную схему чередования сильных и слабых ударений, с которой реальная акцентуация может расходиться в большей степени, чем в стихах. На фоне этой схемы ритмическое разнообразие создают музыкально-смысловые акценты и членения. Сюда относятся: фразировка (поскольку музыкальный метр в отличие от стиховых не предписывает деления на строки, музыка в этом отношении ближе к прозе, чем к стихам) и группировка тактов ( бетховенские указания "ритма из 3 тактов", "ритма из 4 тактов"); заполнение такта нотами различной длительности, ритмический рисунок (к которому сводят понятие ритма многие учебники элементарной теории музыки). В акцентной ритмике нового времени соотношения длительности теряют самостоятельное значение и становятся одним из средств акцентуации (более долгие звуки выделяются по сравнению с короткими). При этом нотные обозначения величин, образующих ритмический рисунок, указывают не реальные длительности, а доли такта, которые в музыкальном исполнении растягиваются и сжимаются в весьма широких пределах.
В музыке 20 века наблюдается тенденция к большей стабильности временных соотношений, что приводит к возрождению некоторых черт квантитативной ритмики. Эта тенденция подкрепляется кино и звукозаписью, где длительность может быть выражена в пространственном измерении — в метрах киноплёнки или магнитофонной ленты.
